От ужаса Мари Крек’хкадик упала без чувств. Час спустя люди, шедшие через поле, нашли ее лежащей в придорожной канаве. Полумертвую, они принесли ее в Кервезенн.
Мари Корник из Бреа вышла замуж за капитана дальнего плавания, которого любила всей душой. Но к несчастью, ремесло заставляло его жить подолгу вдали от нее. Мари Корник проводила дни и ночи в думах об отсутствующем муже. Как только он уходил в плавание, она закрывалась в доме и никого не хотела видеть, кроме своей матери, которая оставалась с нею, та даже журила ее иногда за слишком уж большую привязанность к мужу. Она все время повторяла: «Слишком любить — нехорошо, Мари. По крайней мере, наши предки так считали. Слишком много — стоит мало».
На что Мари тоже отвечала ей поговоркой: «Нет ничего лучшего на свете, чем любить и быть любимым».
Молодая женщина выходила из дому только по утрам, чтобы пойти в церковь, она регулярно посещала мессу и молилась Богу и Богородице и всем святым Бретани, прося вернуть мужа в Бреа живым и невредимым.
Сад, окружавший ее дом, примыкал к кладбищу. Она приказала сделать дверь в стене и стала ходить через кладбище из дому в церковь и из церкви домой, чтобы не проходить через поселок под взглядами любопытных кумушек.
Однажды ночью она внезапно проснулась. Ей показалось, что прозвонил колокол.
— Никак уже звонят к ранней мессе? — спросила она себя.
Комнату заливал неясный свет. Была зима, и Мари подумала, что это раннее утро, и давай скорее подниматься, одеваться и бегом в церковь. Войдя, она очень удивилась, что церковь полна народу, а еще больше тому, что мессу служил чужой священник. Мари наклонилась к уху своей соседки.
— Извините, что я вас беспокою, — сказала она, — почему такая торжественная служба? Я была на большой мессе в последнее воскресенье и проповедь внимательно слушала, но что-то не помню, чтобы объявляли о празднике на этой неделе...
Но соседка была так углублена в молитву, что Мари Корник не смогла добиться ответа.
Тут вдруг началось какое-то движение среди присутствующих. Это служка прокладывал себе путь в тесных рядах толпы. В одной руке он держал свою алебарду, в другой — медное блюдо. Протягивая его прямо к носу каждого, он жалостливо бормотал:
— На Анаон, подайте на Анаон, на помин грешных душ.
Монеты так и падали дождем в медную тарелку.
Мари Корник смотрела, как все ближе подходил к ней собиратель милостыни.
— Странно, — думала она, — я никого здесь не узнаю, даже служку. И что-то я не слышала, чтобы кто-то сменил Пипи Лора, в прошлое воскресенье это он нес алебарду... По правде, мне начинает казаться, что я сплю.
Едва она это подумала, как служка подошел к ней. Она быстро опустила руку в карман. Ужас! В спешке она забыла взять свой кошелек. Сборщик милостыни отчаянно тряс блюдо.
— На Анаон, подайте на Анаон, на помин бедных дорогих грешных душ! — восклицал он.
— Боже мой, — пробормотала Мари Корник, готовая провалиться сквозь землю от стыда, — у меня нет ни су при себе.
Тогда служка сказал ей сурово:
— На такую мессу не приходят без своего оболадля усопших душ.
Несчастная женщина вывернула свои карманы, чтоб показать, что они совсем пустые.
— Видите, у меня ни ломаного гроша!
— Но вы должны дать хоть что-нибудь, это необходимо!
— Но что, что я могу дать? — прошептала она из последних сил.
— У вас обручальное кольцо. Положите его на блюдо.
Мари не осмелилась сказать «нет». Она чувствовала, как все смотрят на нее. И она стянула свое венчальное кольцо с пальца. Но как только она положила его на блюдо, странная тоска сжала ее сердце. Она закрыла лицо руками и тихо заплакала. Сколько простояла она так — Мари не могла бы сказать.
...Тем временем пробило шесть часов. Священник церкви в Бреа, открывая входные двери, был сильно удивлен, увидев женщину, стоявшую на коленях у одной из колонн. Он тотчас узнал ее и, подойдя к ней, тронул за плечо:
— Что вы здесь делаете, Мари Корник?
— Я? Но... святой отец... я... слушаю мессу...
— Мессу?! Да вы хоть слышали, началась ли она?
Только тут Мари Корник огляделась вокруг. От многочисленной толпы, которая только что наполняла церковь, не осталось никого. От изумления она чуть не лишилась чувств. Священник добрыми словами приободрил ее.
— Мари, — сказал он ей, — расскажите мне, что произошло.
Она рассказала ему все, не пропуская ни одной детали. Когда она умолкла, священник сказал печально: «Ну что же, Мари, тот, кто лишил вас вашего обручального кольца, унес его недалеко». Говоря это, он прошел за балюстраду хора и стал подниматься по ступенькам к алтарю. Он приподнял покров. Кольцо лежало на престоле.
— Возьмите его, — сказал он, возвращая кольцо молодой женщине, — и идите домой. Как сильно вы любили, так горько вам придется и плакать.
Две недели спустя Мари Корник узнала, что она стала вдовой. Корабль, которым командовал ее муж, потерпел крушение у берегов Англии в ночь, когда она присутствовала на странной службе, в тот самый час, когда «служка мертвых» вынудил ее расстаться с обручальным кольцом.
Есть такое средство узнать, хотя бы приблизительно, время, когда человек должен умереть: надо опустить в воду какого-нибудь священного источника крест из ивовых прутиков. Если крест держится на воде, смерть не замедлит прийти, если он тонет — срок ее прихода еще далек: тем дальше, чем быстрее крест погрузится в воду.